Скорбную годовщину отметило донское казачество — 97 лет прошло с момента подписания советской директивы, которая перечеркнув все заслуги казаков, призвала уничтожить их как класс. Дату, положившую начало братоубийственной войне на Дону, помнят. Помнят и тех, кто погиб и бесследно исчез в эти несколько месяцев смуты.
Вячеслав Горячев — один из тех, у кого есть личные причины поставить в храме свечу за невинно убиенных. Его казачьей семьи репрессии коснулись непосредственно, в частности прадеда.
“Забрали его где-то в 1936 году в Сибирь, мы не знаем куда. Дедушка, где-то в 1936 году тоже уехал отсюда, чтобы не репрессировали. Куда делся неизвестно”, — говорит казак Аксайского юрта Вячеслав Горячев.
Таких историй множество, и 24 января их снова вспоминают, по большей части в исконно казачьих станицах. Именно в этот день в 1919 году прошлого века вышло циркулярное письмо Оргбюро ЦК партии, которое, по сути, выставило казаков за грань закона.
Директива РКП(б) поставила жирную точку над “и” в вопросе отношения тогда ещё молодой советской власти к казачеству. Самым первым пунктом в этом документе значилось уничтожение богатых, то есть наиболее авторитетных казаков, физически. Остальные же казаки должны были просто исчезнуть как класс.
“Необходимо, учитывая опыт гражданской войны с казачеством, признать единственно правильным самую беспощадную борьбу со всеми верхами казачества, путем поголовного их истребления: провести массовый террор против богатых казаков, истребив их поголовно; конфисковать хлеб; принять меры по оказанию помощи переселяющейся пришлой бедноте; уровнять пришлых иногородних с казаками в земельном и во всех других отношениях; провести разоружение…”.
Тому, что происходило на верхнем Дону после, Шолохов посвятил целый том легендарного “Тихого Дона”. История двоюродных дедов Владислава Палехина очень схожа с некоторыми вехами книжной судьбы братьев Мелиховых.
“Они несколько раз переходили из одной кампании в другую. Один дядя даже участвовал в Мироновском войске. А второй так и остался у белых, потом уехал во Францию”, — говорит казак Новочеркасского юрта Владислав Палехин.
Именно директива о расказачивании, по сути, стала причиной знаменитого Верхнедонского восстания. В Новочерскасском музее донского казачества сохранились свидетельства тех трагических событий. Например, самодельные патроны, такими отстреливались белые казаки. Музейные работники говорят, не выйди в свет то письмо Свердлова, нового витка братоубийственной войны, возможно, не было бы.
“Через несколько дней после начала этого восстания умирает автор директивы Свердлов. Ещё через несколько дней она отменяется. Всё это буквально за неделю произошло. Итогом этой директивы стали лишние жертвы и продолжение гражданской войны на несколько месяцев, а то и больше”, — комментирует заведующий научно-экспозиционным отделом Новочеркасского музея истории донского казачества Дмитрий Никитин.
Директива действовала недолго. Однако во многом именно этот документ почти на два десятилетия определил казачество, как нежелательный элемент советского общества. Трагически события тех лет до сих пор вспоминают потомки донских казаков, вне зависимости от того за какую власть воевали их предки.